Как построить организационную структуру частной клиники

Читать первую часть интервью

Расскажите про административную структуру клиники: кто за что отвечает?

Я занимаюсь всем, что имеет отношение к медицине. От набора медицинского персонала, составления расписаний и проведения семинаров с разбором клинических случаев до распределения пациентского потока по врачам.

У Александра, нашего генерального директора, полномочия самые широкие. Он занимается огромным количеством разнообразных задач в клинике, управленческих и административных. Он делает гораздо больше того, что формально входит в обязанности директора клиники — например, безумно вкусно готовит для нас. И я ему очень благодарна за его работу.

Как по-вашему, должен ли директор клиники быть врачом?

Нет.

Его задача — следить за административными процессами. Кроме этого, у директора должно быть желание учиться, узнавать новые способы решать задачи, более удачные. В общем-то, все мы здесь постоянно учимся — ищем решения и общих, и прикладных вопросов, например, работы в условиях конкретно нашей, московской экономики. Я не говорю «российской» сознательно: по условиям работы Москва очень сильно отличается от других городов, даже от Питера. Мои знакомые открывают сейчас клинику в Санкт-Петербурге, и у них все намного проще с точки зрения документации. Москва же съедает очень много ресурсов, в отличие от других российских городов.

Что насчет медицинского персонала — врачей и сестер? Как набираете их?

Сестринского персонала у нас нет, для клиники нашего профиля он не нужен. Зато есть санитарский — санитары занимаются уборкой и дезинфекцией. А врачи — основа нашей клиники, как и любой другой.

Мы с коллегами обсуждали найм двух докторов, хороших специалистов, со своей пациентской базой, они помогли бы клинике стать более прибыльной. Но в итоге отказались от этой идеи: потому что с ними в любом случае были бы конфликты, и кто-то спустя время ушел бы, а значит, решение получилось бы временным. Это не то, что нам нужно. Хочется создавать команду, с которой можно годами расти и развиваться совместно. Поэтому к набору сотрудников мы подходим очень осторожно. В сентябре к нам придут еще два доктора. Судя по отзывам и по тому, что я знаю о них, они отлично вольются в коллектив.

Насколько важно для вас при найме, есть ли у врача пациентская база?

Конечно, когда врач приходит со своими пациентами и фактически «кормит» себя и клинику — это идеальный случай. Но так бывает очень редко. Чаще у врачей-остеопатов, которые идут работать в клиники, пока еще нет своей пациентской базы или пациентов мало. Они приходят их набирать. И это проблема любой остеопатической клиники: очень часто, когда врач в медцентре собирает себе много пациентов, потом он уходит.

Конечно, у нас есть и врачи, которые пришли со своими пациентами — они пришли, потому что им нравится наша команда, они хотят работать с нами, им важна наша атмосфера — важнее, чем те дополнительные деньги, которые они могли бы получать от пациентов напрямую, просто арендуя кабинет. Поэтому, чтобы врачи оставались с нами, мы стараемся создавать им комфортные условия для работы. Это, на мой взгляд, основа успеха для любой остеопатической клиники.

Получается, в вашем случае нематериальные бонусы для врачей даже важнее размера зарплаты?

Все так, у нас в первую очередь важны нематериальные бонусы. Надо сказать, обучение остеопатии во всем мире страшно дорогое. Семинар продолжительностью 4 дня может стоит от 650 до 1000 евро — а ведь еще надо оплачивать проезд и проживание, так как большинство обучающих мероприятий проводится за рубежом. Съездить на семинар в Ригу стоит в итоге около 1500 долларов, в США - около 5000. Поэтому одна из важнейших мотивационных составляющих — это возможность для профессионального развития, учебы.

Мы устраиваем у себя обучающие семинары с приглашенными специалистами, я регулярно провожу разборы клинических случаев. Ну и, конечно, важна атмосфера: коллектив, в котором приятно работать, уютная кухня с хорошим кофе, директор и администратор, которые всегда помогут и с которыми приятно общаться. Про администратора стоит сказать отдельно — это “первая линия обороны в клинике”, и от того, что это за человек, зависит очень многое. Нам невероятно повезло с нашим администратором, Натальей. Ради того, чтобы не упустить ее, мы, фактически, открыли клинику на полгода раньше, чем планировали.

Вы говорили о том, что пациенты приходят за врачами. Есть ли какое-то перенаправление пациентов внутри клиники?

Да. Например, сегодня ко мне пришел постоянный пациент, ему 74 года, у него корешковый синдром. Большинство врачей сказали бы ему: «Ну а чего вы хотите в таком возрасте?». А ведь он очень активный человек, большой любитель тенниса, и вот последние полгода не может играть из-за боли. Я посмотрела его, направила к своим коллегам на лечебную физкультуру и на изготовление стелек, потому что у него анатомическое укорочение одной ноги и проблемы с поясницей именно из-за этого.

Иногда наши врачи приходят ко мне и говорят, что у них есть знакомая малообеспеченная семья, они не могут платить полную стоимость лечения. Тогда мы с врачом вместе решаем, за какую цену мы можем взять их в работу, или, может быть, стоит принять их вообще бесплатно, или за чисто символическую плату. Это решение зависит не от прибыли: важнее психология пациента.

Читать третью часть интервью